На пороге зрелости

Проза жизни как бы изъясняется языком самой прозы. Новый взгляд на действительность потребовал «фотоязыка», но, в отличие от гиперреалистов, наши художники сохраняют существенность тематики. И все же «документалистский» путь принес и успехи, и утраты. Культ предмета, гипертрофированное внимание к микросфере весьма часто ставит неверные акценты в воспроизведении сложной, многоликой реальности. В этих случаях «фотореализм» отстраняется от внешнего мира, становится равнодушным к его объемному значению. Правда, в программе своей он не всегда последователен, метод его как бы двойствен. Так, в произведениях А. Волкова, к примеру в «Аварии», выпячивание предмета, факта побивается лирико-драматическим переживанием ситуации, несущей оттенок сюрреалистичности. Эта своего рода картина-рапсодия преодолевает программный смысл «фотореализма» сильным эмоциональным чувством, противоречащим документальной достоверности деталей. Не только Волков, но и другие художники обретают глубокий смысл, когда изменяют догматам веры. Это видно по картине А. Петрова «Полустанок», но одухотворенности нет в его «Башне», бездушны «Душ»  Белянова, «Спортивные трофеи» Кеск-кюлы.   

Так называемый фотореализм, являясь порождением времени, резонен только для определенного «угла зрения» и не способен охватить действительность во всей ее проблемности. Суженная диафрагма фотоглаза располагает к точному, но малоэмоциональному воспроизведению мира. Олеографичность формы порождает произведения типа слайд фильмов. Посему, видимо, и пристрастие у Волкова, Кесккюлы, Петрова к трех и четырех частным картинам.

Понятно, что новые ракурсы обозрения жизни не случайны. Интерес к действительности и невнимание к традиционным проблемам, возникавшим раньше в искусстве, имеют свои мотивы. Еще Кант заметил, что прогресс чреват утратами многого ценного. Так почему же, положим, у молодых исчезает поэтизация природы, радость от общения с ней? Почему эти ценности нашей жизни редко волнуют? Волнением нельзя назвать массу эпигонских пейзажей, в которых передача природы напоминает отработанную жестикуляцию, похожа на мимические ужимки. Возможно, это происходит потому, что нашим временем осознано новое значение природы.