разговор о рисунке

Станковый рисунок  это не книжная иллюстрация, не театральный рисованный эскиз, не плакат. Но в то же время понятие «станковый» может означать завершенность образа, его содержательную многослойность, близость к структуре картины. И, как представляется, именно подобное понимание доминирует не только на последних выставках, но и в повседневной практике рисунка. При этом все чаще опускается, забывается изначальное свойство станковости  конкретное чувствование, непосредственное соприкосновение с натурой.

А где же «размышления с карандашом в руках»? Где набросок, станковый уже по самой своей конкретно чувственной непосредственности? Именно пафос первокасания, как мне кажется, и остается сегодня «за скобками» работы рисовальщика. И еще: быть может, осознаваемое чувство определенной утраты сущностного смысла непосредственного рисования рождает все большее распространение своеобразного кокетства изощренных пластических экзерсисов? С этим же, думается, связано и появление нового типа «обманок», когда чисто графические средства применяются для создания эффекта «под литографию», «под офорт».

Все это не может не навести на размышление о том, какими же должны быть требования, предъявляемые к рисунку как виду искусства, каковы границы понятия «станковый» в применении к нему. И, наконец, как должны строиться выставки станкового рисунка, особенно итоговые  всесоюзные. От выставочной концепции во многом зависит направленность творчества рисовальщика: соприкасаться с натурой, сохраняя как главную свою цель пафос этого соприкосновения, или же стремиться к созданию «завершенной картины», способной выдержать визуальное соревнование при повестке на выставке.

Май МИТУРИЧ

Вторая Всесоюзная выставка рисунка. Теперь мы вправе думать о третьей, четвертой. Значимость этого начинания для престижа рисунка, его развития можно оценить в полной мере, лишь оглянувшись, вспомнив длительные периоды, мягко выражаясь, небрежного отношения к рисунку, когда лишь изредка он находил путь к широкому зрителю. А ведь именно те годы отмечены творческой зрелостью целой плеяды блестящих рисовальщиков старшего поколения: Л.Бруни и С.Герасимов, Н.Купреянов и П.Львов, В.Лебедев и П.Митурич, М.Родионов, В.Фаворский... Вспоминая этих художников, можно представить, какой мощной и плодотворной могла бы быть связанная с их именами традиция, если бы недавняя выставка была бы не второй, а, скажем, пятнадцатой!

Мы должны быть вдвойне благодарны художникам, хранившим и развивавшим традиции станкового рисунка вопреки конъюнктуре, когда многие рисунки, вошедшие ныне в собрания лучших музеев, на долгие годы ложились в папки художников, не попадая на выставки.

Что такое рисунок? Вопрос этот далеко не так прост, как может на первый взгляд показаться. Радуясь многообразию ответов, которые дают своими работами четыре с половиной сотни участников Всесоюзной выставки рисунка, нельзя не отметить, что ответы эти достаточно различны, порою настолько, что взаимно исключают друг друга.